Проходит время...

Весна. С детства в эту чуть зеленоватую пору меня преследует предчувствие чего-то хорошего и предвкушение большого праздника, впрочем, как и любого человека, что не делает эти чувства менее личными. Давным-давно, собираясь за праздничным первомайским столом со своими друзьями моя бабушка, занимавшаяся в свое время оперным вокалом, как ни странно пела:

Вихри враждебные веют над нами,
Темные силы нас злобно гнетут.
В бой роковой мы вступили с врагами,
Нас еще судьбы безвестные ждут.

Но мы подымем гордо и смело
Знамя борьбы за рабочее дело,
Знамя великой борьбы всех народов
За лучший мир, за святую свободу!

На бой кровавый,
Святой и правый,
Марш, марш вперед,
Рабочий народ!

Далее шли теперь малоизвестные строки, которые меня, мальчишку, трогали до глубины души –  такие «откровенные» песни я слышал только от революционной бабушки, хотя она, к своему сожалению, имела мало отношения к пролетарскому единству. Нет, она не была «соглашателем» или «приспособленцем», просто она, бабушка Лиля, была во времена вихрей враждебных молода и порывиста, и ей, наверное, было приятно вспоминать то ветреное время. Но, вернемся к песне, вот те сакраментальные строки, оказавшие на меня такое впечатление:

Мрет в наши дни с голодухи рабочий.
Станем ли, братья, мы дольше молчать?
Наших сподвижников юные очи
Может ли вид эшафота пугать?

В битве великой не сгинут бесследно
Павшие с честью во имя идей,
Их имена с нашей песнью победной
Станут священны мильонам людей...

Шло время. Опять настала оттепель. Бабушкины друзья стали собираться реже. Зато настроение осталось. И, пройдясь в веселой, шумной толпе демонстрантов за светлое будущее, запели мои родители:

Вот идет по свету человек-чудак

Сам себе печально улыбаясь

В голове его какой-нибудь пустяк

С сердцем видно что-нибудь не так

Приходит время с юга птицы прилетают

Снеговые горы тают и не до сна

Приходит время люди головы теряют

И это время называется весна

Сколько сердце валидолом не лечи

Все равно сплошные перебои

Сколько головой о стенку не стучи

Не помогут лучшие врачи

Приходит время с юга птицы прилетают

Снеговые горы тают и не до сна

Приходит время люди головы теряют

И это время называется весна

Поезжай в Австралию без лишних слов

Там сейчас как раз в разгаре осень

На полгода ты без всяких докторов

Снова будешь весел и здоров

Приходит время с юга птицы прилетают

Снеговые горы тают и не до сна

Приходит время люди головы теряют

И это время называется весна

Приходит время с юга птицы прилетают

Снеговые горы тают и не до сна

Приходит время люди головы теряют

И это время называется весна.

Года, года, как песок сквозь пальцы. Настала наша очередь. И сидя у костра в весеннем лесу мы с моими друзьями пели:

В сон мне - желтые огни,

И хриплю во сне я:

- Повремени, повремени,-

Утро мудренее!

Но и утром всё не так,

Нет того веселья:

Или куришь натощак,

Или пьешь с похмелья.

В кабаках - зеленый штоф,

Белые салфетки.

Рай для нищих и шутов,

Мне ж - как птице в клетке!

В церкви смрад и полумрак,

Дьяки курят ладан.

Нет! И в церкви все не так,

Все не так, как надо.

Я - на гору впопыхах,

Чтоб чего не вышло.

А на горе стоит ольха,

А под горою вишня.

Хоть бы склон увить плющом,

Мне б и то отрада,

Хоть бы что-нибудь еще...

Все не так, как надо!

Я тогда по полю, вдоль реки.

Света - тьма, нет Бога!

А в чистом поле васильки,

Дальняя дорога.

Вдоль дороги - лес густой

С Бабами-Ягами,

А в конце дороги той -

Плаха с топорами.

Где-то кони пляшут в такт,

Нехотя и плавно.

Вдоль дороги все не так,

А в конце - подавно.

И ни церковь, ни кабак -

Ничего не свято!

Нет, ребята, все не так,

Все не так, ребята!

Это короткое «не так…» великого поэта опять привело к кровавым распрям и полной разрухе. Круг замкнулся и народ заткнулся.

Сейчас уже никто не поет, только слушают других…

Но все равно весна неотвратима!