Наш замечательный пёсик Люша заболел.
Хотя какой это пёсик, можно подумать,
что я говорю о какой-то болонке или об йоркшире (нет-нет, я ничего не имею
против этих прекрасных декоративов), просто Люша настоящий боевой пес. Он – чистопородный
фокстерьер английских кровей. И имя в паспорте соответствующее: New Locman Luk, чемпион мира и всей России!
Однако главное достоинство нашего Люши совершенно не в этом, а в характере.
Более жизнерадостного и в то же время бесстрашного и верного друга не встретишь
и среди людей. К сожалению. Но к сожалению моему, а не Люши, который всегда готов
защитить нас от любых жизненных напастей и зубастых пастей. Этому мы были
свидетелями в Крыму, когда Люк неожиданно сцепился с превосходящей его вдвое
местной собакой, рискнувшей напасть на нас из-за угла. Ясное дело, что бедная
южная жучка попробовав английской «мертвой» хватки, позорно ретировалась. А
Люша, как ни в чем не бывало, повлек нас дальше, к странствиям и приключениям,
которые мы огребали полной мерой только вместе с ним.
Так вот, всегда такой веселый Люша
заболел. И загрустил.
Сейчас, гуляя с грустным Люшей, я
вспоминал как он, к изумлению публики, разбежавшись скользил по полированному мраморному
полу «Рэдисон Славянской» в Сочи. Или как Люша чинно и вдумчиво ходил с нами по
специальному разрешению в музее Грина. Куда там иному праздному курортнику,
ищущему только развлечений, здесь, в храме Романтики, ему, как истому литературоведу,
надо было всё досконально обнюхать и исследовать каждый угол! Печальный собакин
хвостик напомнил мне еще и как Люк, радостно размахивая своим индикатором
счастья, но проявляя при этом всю королевскую воспитанность, благосклонно
принимал стейк на блюде в лучшем ресторане Феодосии. А что вы хотите – порода!
Сумасбродство? Да нет, Люша член и
защитник нашей семьи, куда же без него.
Наверное, Люша иной раз, как сегодня,
думал «О-хо-хонюшки-хо-хо! Куда они опять меня тащат?». Но все равно я видел,
что в любой передряге дух его не сломлен.
Да, как и сегодня.
Следуя за нами, а чаще впереди, он всегда
настойчиво стремился только вперед, рыская по всей видимости в поисках лис и страшных
диких зверей любого размера. И, как не покажется странным, его характер пример и
для меня.
Лисы как-то не попадались, а от кишащих
кошек, гуляя по задворкам, я пытался его буквально оттащить, что удавалось с
трудом. В неудержимом охотничьем азарте он не раз выдергивал мне плечо. Даже
сегодня, когда Люше было плоховато, мелькнувший котяра заставил его
встрепенуться и принять боевую стойку. Одно слово – воин.
Вот бы мне так быть всегда на чеку! Так
нет, расслабляешься, доверяешь, получаешь…
В своем недомогании наш Люша повадился
есть снег, раньше за ним этого не замечалось. С хрустом и наслаждением. В его
тельце, наверное, не хватало тяжелых металлов, коими в обилии сдобрен наш
городской снег. Я пытался отвадить его от странной привычки, но видя Люшину
грусть, смирился и давал ему взгрызться в большую кучу снега, которая
была навалена дворниками за домом.
Пришел март, снег стал сходить, и
только наша куча оставалась незыблемой. И, выходя гулять, Люша сразу тащил меня
за дом, к своей куче. Последней куче снега в нашем дворе.
Весна в этом году в Питере выдалась теплой.
И, проходя сегодня по улице рядом с домом, я увидел, что наша куча снега растаяла
совсем. Да она уже и не нужна – Люша умер.
Vita brevis…
