Куча.

Наш замечательный пёсик Люша заболел.

Хотя какой это пёсик, можно подумать, что я говорю о какой-то болонке или об йоркшире (нет-нет, я ничего не имею против этих прекрасных декоративов), просто Люша настоящий боевой пес. Он – чистопородный фокстерьер английских кровей. И имя в паспорте соответствующее: New Locman Luk, чемпион мира и всей России! Однако главное достоинство нашего Люши совершенно не в этом, а в характере. Более жизнерадостного и в то же время бесстрашного и верного друга не встретишь и среди людей. К сожалению. Но к сожалению моему, а не Люши, который всегда готов защитить нас от любых жизненных напастей и зубастых пастей. Этому мы были свидетелями в Крыму, когда Люк неожиданно сцепился с превосходящей его вдвое местной собакой, рискнувшей напасть на нас из-за угла. Ясное дело, что бедная южная жучка попробовав английской «мертвой» хватки, позорно ретировалась. А Люша, как ни в чем не бывало, повлек нас дальше, к странствиям и приключениям, которые мы огребали полной мерой только вместе с ним.  

Так вот, всегда такой веселый Люша заболел. И загрустил.

Сейчас, гуляя с грустным Люшей, я вспоминал как он, к изумлению публики, разбежавшись скользил по полированному мраморному полу «Рэдисон Славянской» в Сочи. Или как Люша чинно и вдумчиво ходил с нами по специальному разрешению в музее Грина. Куда там иному праздному курортнику, ищущему только развлечений, здесь, в храме Романтики, ему, как истому литературоведу, надо было всё досконально обнюхать и исследовать каждый угол! Печальный собакин хвостик напомнил мне еще и как Люк, радостно размахивая своим индикатором счастья, но проявляя при этом всю королевскую воспитанность, благосклонно принимал стейк на блюде в лучшем ресторане Феодосии. А что вы хотите – порода!

Сумасбродство? Да нет, Люша член и защитник нашей семьи, куда же без него.

Наверное, Люша иной раз, как сегодня, думал «О-хо-хонюшки-хо-хо! Куда они опять меня тащат?». Но все равно я видел, что в любой передряге дух его не сломлен.

Да, как и сегодня.

Следуя за нами, а чаще впереди, он всегда настойчиво стремился только вперед, рыская по всей видимости в поисках лис и страшных диких зверей любого размера. И, как не покажется странным, его характер пример и для меня.

Лисы как-то не попадались, а от кишащих кошек, гуляя по задворкам, я пытался его буквально оттащить, что удавалось с трудом. В неудержимом охотничьем азарте он не раз выдергивал мне плечо. Даже сегодня, когда Люше было плоховато, мелькнувший котяра заставил его встрепенуться и принять боевую стойку. Одно слово – воин.

Вот бы мне так быть всегда на чеку! Так нет, расслабляешься, доверяешь, получаешь…

В своем недомогании наш Люша повадился есть снег, раньше за ним этого не замечалось. С хрустом и наслаждением. В его тельце, наверное, не хватало тяжелых металлов, коими в обилии сдобрен наш городской снег. Я пытался отвадить его от странной привычки, но видя Люшину грусть, смирился и давал ему взгрызться в большую кучу снега, которая была навалена дворниками за домом.

Пришел март, снег стал сходить, и только наша куча оставалась незыблемой. И, выходя гулять, Люша сразу тащил меня за дом, к своей куче. Последней куче снега в нашем дворе.

Весна в этом году в Питере выдалась теплой. И, проходя сегодня по улице рядом с домом, я увидел, что наша куча снега растаяла совсем. Да она уже и не нужна – Люша умер.

Vita brevis…