Путешествие из Петербурга в Гурзувит-10 (продолжение)

Феодосия.

II.

«Доведя постепенно любезное отечество наше, до цветущаго состояния, в котором оное ныне находится; видя науки, художества и рукоделия, возведенныя до высочайшия совершенства степени, до коей человеку достигнути дозволяется; видя в областях наших, что разум человеческий вольно разпростирая свое крылие, безпрепятственно и незаблужденно возносится везде к величию, и надежным ныне стал стражею общественных законоположений. Под державным его покровом свободно и сердце наше в молитвах, ко всевышнему творцу возсылаемых. С неизреченным радованием сказати может, что отечество наше есть приятное божеству обиталище; ибо сложение его не на предразсудках и суевериях основано, но на внутреннем нашем чувствовании щедрот отца всех».

А.Н.Р.

Ну что ж, мы заглянули в тьму веков, теперь обратимся к свету настоящего дня, к событиям новейшей истории, которые не менее интересны и не менее трагичны. Не бойся, мой друг, я не буду вводить тебя в лабиринты ученой мысли и закоулки пыльных архивов – наша жизнь, что может быть интересней?!

Итак, мы, отягощенные глубокими историческими знаниями, вернулись из Карантина в центр Феодосии, к УкрТеле… нет, забылся по привычке, – к белокаменному зданию РосТелеКома, где у нас было назначено рандеву с владетельной госпожой Л.В. Повинуясь раскованным курортным нравам мы условились встретиться в одной из рестораций, каковых, куда ни кинь взор, было в избытке. Предметом нашего свидания с мадам Л.В. явилось некоторое сегодняшнее неустройство в земельном укладе при возвращение в Крым законодательства российского, что мы и хотели для себя прояснить. Да и некие взносы в общее дело не давали успокоиться нашей ответственной натуре. Надо сказать, что Л.В. очень милая особа, что не мешает ей быть в то же время и достаточно деловой и рассудочной. Поясню, что наша госпожа, сообразуясь со всеобщей эмансипацией царящей уже во всем мире, занимала выборную должность, связанную с обязанностями по обеспечению сограждан как благами всей цивилизации в виде подачи высоких энергий и подземных вод, так и простых, житейских нужд столичных дачников, расположившихся на склонах феодосийской горы Тепе-Оба.

На своем веку мы видели уже многих «исполняющих обязанности» и признаем, что Л.В., в отличие от многих, вполне отвечала нашим представлениям о заботливой наставнице взбалмошных курортников. А и верно сказать – «взбалмошным» – большинство жителей нашего сообщества составляли эстетствующую богему в духе «кружка» Максимилиана Волошина, каковой он развел у себя на даче в Коктебеле. Но об этом я уже писал, боле не буду, скажу только, что постановками на лоне природы спектаклей а-ля модерн и пешими прогулками по гриновским тропам в Старый Крым это дело не ограничивалось.  Были еще бурные общие собрания и выяснения вопросов правил землепользования, таких же далеких от обитателей горы, как Луна от самой Земли. А творческие характеры, а драматургический апломб?! О! Здесь мог справится разве что Станиславский или, на худой конец, Немирович-Данченко, но нашей Л.В. это, по-видимому, было по силам.

Да, я уже писал о нашем сообществе, но о горе Тепе-Оба, последней горе всей Крымской гряды, нет!

Название Тепе-Оба дословно переводится с крымско-татарского языка в соответствии с её положением – вершина горы, а по смыслу – конец гор. В лесу на горе, между прочим, искусственно посаженном, был найден самый большой клад в современной истории – более 10 тысяч монет времен крымского ханства. И еще, в начале XX века феодосийский лесничий Федор Иванович Зибольд, обследуя склоны горы Тепе-Оба, обратил внимание на конусовидные кучи щебня и находившиеся поблизости от них старые керамические трубы. Пытаясь понять назначение этих куч, Зибольд пришел к выводу, что они являются остатками древней системы водоснабжения города. Каменная чаша — ее называют чашей Зибольда — сохранилась до наших дней.

Путешествуя по горе в поисках своих кладов и открытий, мы видели эти кучи, но тогда мы отнесли их к тотемам туристов или «жертвенным нагромождениям», характерным для тюркских культур. Взбираясь на пик, а это без малого 290 метров, кладов мы не нашли, но набрели на западном склоне на удивительные сооружения в духе «зоны» Стругацких или декораций к фантастическому фильму типа «Чужой». Представьте, безлюдная местность, поросшая низкими соснами, камни, ветер и… белые округлые башни, издающие низкий угрожающий гуд. Вокруг стояла техника в виде Кразов и кунгов со спущенными, выгоревшими на солнце шинами. На вершине горы! Что это, военный или космический объект?! Ничего не огорожено, никаких строгих надписей. Для обозначения своего присутствия мы прокричали – Э-э-э-й! Есть кто живой?! Но никого, ответа не было. Все облучились и вымерли? Смертельный холодок пробежал по нашим спинам…

Вообще, действительно, этот загадочный пейзаж производил жутковатое впечатление, и невольно хотелось сматывать манатки. Однако гордость и сталкерский дух первопроходцев не позволил нам позорно бежать, и мы, поминутно оглядываясь и прислушиваясь, продолжили исследования. Позже мы узнали, что это была заброшенная украинскими властями станция космического слежения. Ну да, Украина в космос не летает, зачем ей станции? Она и на Крым-то, на нужды граждан не особенно расщедривалась, а тут целый комплекс питать надо. Хотя ведь он гудит, значит все-таки к чему-то подключен! Загадки Крыма!

А спустились мы вниз с покоренных вершин через Двуякорную бухту, отделяющую Феодосию от «Орджо», как называют местные жители некогда закрытый поселок имени наркома Орджоникидзе. На южном склоне мы все-таки нашли свой клад – в образовавшемся оползне виднелся белый мраморный осколок явно коринфской капители, во всяком случае, так хотелось нам думать. Мы удовлетворились и этим, и усталые, но счастливые, как писали в Родной речи, мы возвратились домой!

И таких путешествий и открытий в Феодосии уйма, не хватит памяти даже у самого мэтра Компьютериуса вместить в себя отчеты и описания наших исследований. Поэтому прервемся, и на самом деле вернемся вниз, на встречу с госпожой Л.В.

После политесных разговоров о погоде и делах, мы спросили у Л.В. – как живется ей в России, как чиновники, как люди? Л.В. немного задумалась, и рассказала такую историю:

- Когда вся эта каша заваривалась, в январе-феврале 14-го, было тревожно. По улицам в открытую ходили вооруженные банды, собирались какие-то митинги,  новости по телевизору не предвещали ничего хорошего. Все помнили, что перед всем этим убили мэра, а перед этим еще одного…

В общем, даже не тревожно – было страшно! Люди сидели по домам. Особенно страшно стало перед референдумом, когда в городе стали слышны выстрелы и бандиты совсем обнаглели. Но вдруг я вижу, а из нашего окна видна бухта, как с моря подходят десантные корабли, у них открываются носовые створки и прямо в воду выезжают бронемашины! Мы сразу поняли – это наши! Мы спасены! Даже слезы навернулись. Встречать десантников вышел весь город, как в войну. Что тут еще скажешь. Мы их ждали.

Мы помолчали, тоже тайком утирая слезы, и подумали, наверное, об одном – это наша Родина. Плохая ли, хорошая, но наша!

Да, в Феодосии в Великую отечественную войну уже была десантная операция, повлиявшая на ход дальнейших событий. Это была первая и самая крупная десантная операция за всю войну. В морозное и штормовое утро 29 декабря 1941 года советская эскадра подошла к берегам Феодосии незамеченной – немцы не предполагали, что в такую погоду у русских найдутся силы и решимость для проведения столь крупного и дерзкого прорыва. Десант в зимнее время, без тяжёлого вооружения и прикрытия авиации привёл к серьезным потерям. Лишь благодаря героизму десантников был обеспечен общий успех операции.

Первая линия фронта пролегла по железнодорожному полотну. Очистив порт, моряки штурмового отряда захватили гостиницу «Астория», где жили немецкие офицеры, городскую управу на улице Карла Либкнехта, гестапо на улице Галерейной. Чуть позже был взят Казанский собор, который немцы переоборудовали в тюрьму. Наиболее тяжелый бой шел у здания государственного банка на улице Горького, но к 23 часам весь город был в руках десантников. Разбитые фашистские части отступили на Коктебель.

Однако советское руководство недооценило силу врага, задача освобождения Крыма в тот момент была явно нереальной. Противник, располагая данными о подготовке наступления, 15 января по всей линии выдвижения нанес страшный упреждающий удар. Советские бойцы не смогли вгрызться в мёрзлую землю и закрепиться на завоёванном плацдарме. Четыре немецкие дивизии и румынская бригада, прорвав оборону, устремились к городу. 17 января пришлось оставить Феодосию и отойти на Ак-Монайские позиции. Где-то на окраине города, расстегнув бушлаты, чтобы видны были тельняшки, еще бросались под танки матросы старшего лейтенанта Аркадия Айдинова, но все было кончено. Ночное море грозно сверкало и гремело – доблестный Черноморский флот салютовал отступающим десантникам залпами всех корабельных калибров. Десант покидал Феодосию.

Феодосийский десант помнят немногие. Наград за него не раздавали. В советское время стыдливо говорили, что, дескать, была такая тактическая операция, которая де позволила отвлечь немцев от Севастополя. Тем не менее, она оказала огромное влияние на ход Второй мировой войны.

Как и сегодняшняя, февральская, повлиявшая на МИРНЫЙ выбор граждан Крыма, о котором нам рассказала добрая Л.В. Мы сидели в уютном ресторане, светило солнце и трудно уже было представить гибель людей и тогда, и совсем недавно…

Феодосийцы, я думаю, и сами справились бы с бандитами и провокаторами всех мастей. Совсем недавно, на нашей памяти, в 2006 году они уже противостояли захвату города… американскими войсками. Для проведения американо-украинских учений «Си-Бриз» в Феодосию прибыли 109 морских пехотинцев США и 170 военных НАТО. Технику в порт доставило американское судно.

Обстановка накалялась. С утра у порта собирались горожане, протестующие против приезда американских военных в Крым. В санатории, в котором расположились американские солдаты, горничные отказывались обслуживать военных и убирать в номерах, кроме того, сотрудники столовой пансионата отказывались готовить еду.

Но кульминацией событий явилось происшествие в одном из питейных заведений города, куда сразу после выгрузки устремились американцы, о чем нам рассказал непосредственный участник этого, так сказать, мероприятия. Наш приятель Игорь поведал нам, как было дело: американцы вели себя развязно – приставали к девчонкам и задирали парней. Само собой – у них весь мир, как они считали, в кулаке. Но не тут-то было. Феодосийские ребята, из вежливости немного потерпев, собрались вместе, и выкинули бойцов не только из кабака, но и из города вообще, гоняясь за каждым и отправляя, после физического замечания, в порт на родной корабль. А при попытке командования все-таки провести учения в окрестностях Феодосии, натовские войска были заблокированы простыми Жигулями местных жителей. Там еще долго феодосийцы гонялись по степи за  американскими Хаммерами на «шестерках» и «девятках», отрезая пути отхода и перекрывая дороги.  

Вот так.

Конечно, грандиозная десантная операция во время войны и «криминальное» происшествие, по определению украинских властей, несовместимы по масштабам, но русский дух тот же! И то же отношение к родной земле, на которую ступила нога захватчика.

Многовато в этих строках пафоса? Нет, ребята, вы пройдите через все это сами, а потом посмотрим…

 

P.S. Известные люди, чья жизнь была неразрывно связана с Феодосией:

Айвазовский Иван Константинович — художник-маринист (родился и прожил большую часть жизни).

Богаевский Константин Фёдорович — русский художник-пейзажист (жил и умер).

Александр Довженко — врач-нарколог. Народный врач СССР.

Александр Грин — русский писатель (жил).

Мухина Вера Игнатьевна — русский советский скульптор (провела детство).

Цветаева Марина Ивановна — русский поэт (жила).

Легкоступова Валентина Валерьевна — советская эстрадная певица (жила в детстве).

Вербицкая, Лариса Викторовна — телеведущая.

Лагорио Лев Феликсович — художник (пейзажист, маринист).

Кокенай Борис Яковлевич — исследователь фольклора, истории и культуры караимов, собиратель предметов старины. 30 лет жил в Феодосии.

Пергамент Михаил Яковлевич — русский учёный, правовед, юрист. Родился в Феодосии в 1866 году.

Мокроус Иван Степанович, командир Феодосийского партизанского отряда в годы Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза. Удостоен звания в 1966 году.

Брынцева Мария Александровна, Дважды Герой Социалистического труда, бригадир виноградарской бригады ордена Трудового Красного Знамени совхоз-завода «Коктебель». Удостоена звания в 1966 году.
(Я уж не говорю о жителях Тепе-Оба - там знаменитых музыкантов, литераторов, художников - пруд пруди. Заходите на огонек!)

(Продолжение следует)

Фото автора.