Русалка
и Ласточка.
«Проснувшись услышал я шопот. Два
голоса различить я мог, которые между собою разговаривали. – Ну муж,
разскажи-тка, говорил женской голос. – Слушай жена. –
Жил-был; – и подлинно на сказку
похоже; да как же сказке верить, сказала жена в полголоса, зевая ото сна;
поверю ли я, что были Полкан, Бова или Соловей разбойник. – Да кто тебя толкает
в шею, верь коли хочешь. Но то правда что встарину силы телесныя были в
уважении, и что силачи оныя употребляли во зло. Вот тебе Палкан. А о Соловье
разбойнике читай мать моя истолкователей
Руских древностей. Они тебе скажут, что он Соловьем назван красноречия
своего ради. – Не перебивай же моей речи…»
А.Н.Р.
Ешо со вчера решили
мы отправиться поутру в старинные наши угодья, что лежат западнее Ялты и
восточнее Алупки, где мы, в отличие от прижившихся здесь царских сановников,
беззаботно провели лучшие годы. Наскоро позавтракав традиционным кофеём с чудом
сохранившимися в наших запасах пончиками, мы вывели экипаж на торную дорогу, и
помчались по извивам южнобережного шоссе. Следуя за плавными поворотами, я
припомнил что путь сей проложен еще римскими легионерами, а потом служил
основой для неосуществленного прожекта железной дороги, чему помешала
Германская война 1914 года. Миновав Никиту, Массандру, Ялту, мы решили заехать непосредственно
к побережью через кореизский спуск, который ведет прямо к Мисхору.
Вот она – «Золотая
миля» Южного берега, Благодатнейшая ривьера России, Жемчужина Тавриды, Бриллиант
в короне русской империи, Летняя резиденция царственных особ! Можно еще долго
перечислять имена этой узкой ленты побережья, послужившей плацдармом для
курортного освоения всего Крыма. А так и есть, все имена подходят к этому
короткому и каменистому отрезку берега Черного моря.
Я бывал в Монте-Карло
и ответственно скажу – красота природы несравнима, хотя и похожа! Я имею ввиду,
что в Крыму гораздо красивее – резче прописаны скалы и горы, живописней и поэтичней
пальмы и кипарисы, добрее и участливей люди. И это не квасной патриотизм,
прости, Господи! Правда, на Французской ривьере оригинальным украшением
являются апельсиновые деревья, оранжевыми огоньками светящиеся среди плантаций,
розовые виллы и голубые бассейны в каждом дворе, чего пока еще нет в Тавриде, но
это не умоляет прелести нашего края, имеющего во много раз более интересную
историю, чем всё побережье Франции вместе взятое. Вот еще власти задумали
построить здесь игорную зону – тогда всё! Держись Монако!
Мы аккуратно
приткнули нашу тележку к почте, обозрели вечный недострой какого-то комплекса,
который никак не изменился за последние десять-двадцать лет, и спустились в
знаменитый парк. Погода была ветреной, но солнце палило нещадно, и мы с
наслаждением окунулись… в сень зеленых
аллей. В море окунуться не представлялось возможным – шторм, что было видно и
слышно даже из глубин парка.
Самому Мисхору
несколько столетий. В переводе с греческого Мисхор означает «срединное село»,
что вполне соответствует действительности, выше находятся Гаспра и Кореиз, с
одной стороны – Ай-Тодор, с другой – Алупка, а Мисхор между ними, посредине.
Первое упоминание о Мисхоре, Кореизе и Гаспре в литературе принадлежит
замечательному путешественнику и натуралисту академику Петру Семеновичу
Палласу, оставившему интересные записки о своем путешествии по Крыму в
1793-1794 годах. Спустя некоторое время здесь побывал судья и литератор (такое
сочетание было только тогда), первый пиит Крыма, будущий академик Павел Иванович
Сумароков.
«От Алупки до Мисхора, — пишет он, — 50 минут, которая с
примыкающим к ней Куреисом составляет почти одно селение, и тут сросшиеся
верьхи деревьев грецкого ореха удивительной толстоты осеняют приятной крытой
путь. В 15 минутах от последней стоит Гаспара, далее за нею у берега на холме,
покрытом лесом, видны развалины монастыря Ай-Тодор».
Тогда местность
именовалась – Мисхорская почтовая станция «при фонтане» и насчитывала 2 двора и
15 жителей. Чуть позже русский народ в Крым поехал, особенно после возведения в
Ливадии царской резиденции. В теплом Мисхоре находились имения великих князей и
русской дворянской аристократии – Трубецких, Долгоруких, Нарышкиных – весь цвет
Российской империи.
В мисхорском парке стоит
старинное здание с узкими заостренными кверху окнами, крытое красной черепицей,
которое, увы, является теперь всего лишь корпусом очередного санатория. Это
здание не простое – оно было построено в 30-е годы XIX века по проекту молодого
архитектора К.И. Эшлимана, автора первого городского плана Ялты.
С этим особняком
связаны имена известных дворянских родов Нарышкиных, Шуваловых, Долгоруких. Последней
владелицей этого дома и всего имения общей площадью 115 десятин 2215 саженей,
расположенного прямо на берегу моря, была княгиня Ольга Петровна Долгорукая,
которая получила его по наследству от своего брата Павла Петровича Шувалова. Графом
Шуваловым, кстати, здесь были открыты превосходно сохранившиеся водопроводные
трубы с бассейном, устроенным еще древними обитателями Мисхора. Генерал-майору
П.П. Шувалову имение, включающее дом и обширный парк, в свою очередь досталось
в 1895 году от его матери Софьи Львовны Шуваловой, единственной дочери Льва
Александровича Нарышкина и его жены Ольги Станиславовны, урожденной графини
Потоцкой. Не запутались? Перечтите и выпишите фамилии отдельно, для памяти.
А каковы звонкие
имена?!
Ну да ладно, наши
имена не хуже, а, может быть, и…
А парк не изменился с
нашего последнего посещения, разве что, похорошел и очистился. Раньше здесь
практически по всем сторонам всех дорожек стояли галантерейщики и коробейники,
навязчиво предлагая купить всякую мишуру. Теперь они сконцентрированы в так
называемых торговых зонах и даже огорожены заборчиком. Правильно, а то что бы
сказала графиня или княгиня, например, приедь она в свое родовое имение? Насчет
приезжающих особ голубых кровей мы еще упомянем, но попозже.
При всем
аристократизме, эти княгини и графини не чурались прибыли – и с удовольствием
сдавали куски имения в аренду дачникам. В архивах сохранились страховые
свидетельства имущества каждого арендатора княгини Ольги Долгорукой. Интересно,
что последние страховые свидетельства датированы 1918 годом! Никто тогда: ни
владельцы, ни счастливые арендаторы, не предполагали, что этот год станет
последним мигом их безмятежной жизни. Да и для некоторых, жизни вообще.
С востока имение
князей Долгоруких граничило с небольшим имением Олеиз Варвары Ивановны
Токмаковой, которая тоже сдавала дачи в аренду (на одной из них жил Алексей Максимович
Горький – простой нижегородский писатель), с запада – с территорией князей
Воронцовых в Алупке, а с севера – с землей поселян деревни Мисхор, которая
располагалась по обеим сторонам дороги.
Наконец мы прошли
парк, вырвались на простор, и солнце ослепительными лучами ударило нам в глаза!
Море бушевало! Ветер с треском рвал рекламные транспаранты. Пир природы!
Здесь все так же, тот
же ковролин на асфальте, те же пальмы в кадках, та же площадь перед Домом быта.
Хотя нет, Дома быта нет, теперь это фешенебельный отель, подобно гурзуфской
«Богеме» в здании автостанции. Мисхор у нас связан с девяностыми, когда здесь,
в ресторане «Савой» (не меньше) играла замечательная группа из Запорожья с
солистом Сергеем. С ребятами мы потом познакомились и следовали за ними, из
ресторана в ресторан, по всему побережью. В Крыму хорошую музыку в те времена
услышать было трудно. Впрочем, как и сейчас.
Группа исчезла, а мы
не удосужились взять хотя бы нумера телефонов – кто знал, чем все это
обернется. Где-то они сейчас? Талантливые ребята. Мы вздохнули и прошли немного
дальше, конечно, к памятнику «Красавице Арзни и разбойнику Али Бабе». Я помню в
детстве меня поразило то, что Али Баба стал разбойником, у меня он
ассоциировался с добрым повелителем джиннов. Да, так и произошло в те недавние
девяностые со многими. Времена меняются и мы меняемся вместе с ними.
А фонтан о татарах в
начале ХХ века сваял эстонский скульптор Адамсон, автор памятника затопленным
кораблям в Севастополе. Дружба народов. И никто, из-за происхождения, не хочет
его снести или перенести куда подальше! Культура! Толерантность, ёшкин кот!
Если тебя мой
читатель заинтересует печальная история красавицы Арзни и ее ребенка, прочти при
случае древнюю татарскую легенду самостоятельно. А я только скажу, что надо обязательно
иметь ввиду, что девушка с кувшином у источника и русалка с ребенком в море –
одно и то же лицо. Прошу не путать, и не присваивать русалке несвойственные ей
имена и качества – типа Волнолома или трамплина для прыжков в воду!
Раз уж нам не удалось
искупаться, пойдем далее. Вернувшись на шоссе и поднявшись чуть выше мы
обнаружили дворец Юсуповых, работы все того же гениального архитектора Краснова,
произведения которого мы уже встречали в Симеизе. Юсуповский – самый
таинственный дворец Крыма. До последнего, знаменательного времени дворец
Юсупова, окруженный высоченным забором, был режимным объектом СБ Украины. Что
там сегодня – тоже неизвестно, так как забор сохранился.
Из-за СБУ он закрыт или
потому, что во дворце жил убийца Гришки Распутина, наследник пророка Магомета и
муж императорской племянницы Феликс Юсупов – неизвестно. В 1945 году во время
Ялтинской конференции в покоях дворца обитал еще Молотов, а генералиссимус
Сталин предпочел расположиться в его глубоком подвале.
История перехода «Из
Рук В Руки» Юсуповского дворца не менее увлекательна, чем особняка
Долгоруковых. Первой владелицей большого имения в Кореизе была княгиня Анна
Сергеевна Голицына, в девичестве Всеволожская. Дочь сказочно богатого генерала,
она уже немолодой обручилась с князем Иваном Голицыным. Сразу после венчания
Анна отдала князю портфель с огромной суммой денег и сказала: «Вам деньги, мне
титул». После этого они больше не виделись. Умерев бездетной, свое имение
княгиня завещала дочери своей подруги баронессы Крюденер Жульетте Беркгейм и
своей сестре Софии Мещерской. Впоследствии особняк оказался в собственности
дочери Мещерской и ее мужа, брата жены Пушкина, Ивана Гончарова. В 1867 году Гончаровы
продали особняк императорскому генерал-адъютанту Феликсу Сумарокову-Эльсону.
Его сын Феликс Феликсович женился на Зинаиде Юсуповой, которая была последней
из рода князей Юсуповых. Император разрешил Сумарокову-Эльсону взять фамилию и
титул жены. В 1887 году у них родился сын, опять же Феликс Феликсович, ставший
едва ли не самым известным представителем рода Юсуповых. Попробуйте повторить!
Напоминает эпизод из
фильма «Корона Российской империи»: «Авраам родил Исаака, Исак родил Иакова...».
Ну да понятно – события одного времени.
Все это было бы
смешно, когда бы не было так грустно – вслед за Михаилом Юрьевичем воскликнем и
мы! Ведь за каждым именем целая жизнь, радости и слезы, потери и находки.
Представь себе, мой друг, ты родился аристократом – ты виноват? Это просто
другая степень ответственности перед собой, людьми и Отечеством, в конце
концов! Какой ты человек определяют не титулы, а другие, общеизвестные
категории. Чуть копнешь, хотя бы в архивах, и на свет выползают страшные
заботы, тревоги и несчастья. Немногие хотели бы добровольно взвалить на себя
груз «последнего слова», риск принятия решения, от которого зависят судьбы
других людей. Это только кажется, что вот здорово – куча денег, что хочу, то и
ворочу! Вот так думали и революционеры, в необъяснимой ненависти истребившие
под корень Белую гвардию в Крыму…
С начала 20-х годов прошлого
века Юсуповский дворец принадлежит Всесоюзной чрезвычайной комиссии, как
государственная дача № 4. В 1925 и 1926 годах здесь отдыхал Феликс, но уже не
Юсупов, а всем известный – Железный. Именно
тогда винные погреба были превращены в бункер. Поэтому его и выбрал великий генералиссимус
как резиденцию во время Ялтинской конференции, ЧК проверило. Но вперед, не
будем задерживаться даже на Сталине – нас еще ждут другие открытия.
Следуя по извилистой
дороге в сторону Ялты мы проезжаем следующий дворец – «Дюльбер». Совсем недавно
санаторий Верховного Совета и Рады Украины, бывший дом отдыха «Красное Знамя»,
принадлежавший, как не смешно, семье Романовых. Еще путешествуя по странам
Средиземноморья, великий князь Петр Николаевич, внук Александра I, которого
близкие звали не иначе как Петюша, в поисках идеи для своего имения делал
зарисовки дворцов и храмов. Прообраз своего особняка Петр Николаевич нашел в древних
постройках Каира. Замысел великого князя осуществил уже тогда широко известный
и признанный архитектор… отгадайте с трех раз! Да, Краснов.
Прежде земли, на
которых решил строить дворец великий князь Петр Николаевич, принадлежали
господину Полежаеву. Может быть, где-нибудь в Париже или в Берлине найдутся сегодня
родственники г. Полежаева, а то одни Романовы к нам в гости едут, мол, пора
подумать о реституции. Глядишь, наш президент прослезится да отдаст, чего не
бывает…
В погоне за
недостижимым идеалом стиля Воронцовского дворца английского архитектора Блора, Николай Краснов тоже придал дворцу «Дюльбер» восточные штрихи. В отличие от
темного Алупкинского, ослепительная белизна стен этого дворца выгодно контрастирует
с зеленью крымских гор. Русский архитектор, следуя девизу «красота и польза»,
воплотил все лучшие достижения архитектуры эпохи Модерн, позаимствовав из
мавританского стиля наиболее выигрышные элементы. Будет случай, сравните эти
два великих произведения.
В 1917 году, через
десять лет после возведения, дворец «Дюльбер» был преобразован в настоящую
крепость с пулеметом на крыше. В имении проживали члены семьи Романовых –
близкие родственники Николая II. Именно толстые стены здания и спасли последних
Романовых от расправы вооруженных матросов. В 1918 году они, казалось, навсегда
покинули Россию, отплыв на корабле, специально посланном за ними английским
королем Георгом.
Отплывем дальше и мы.
До Ласточкина гнезда осталось совсем немного. Вот уже санаторий «Марат», крутой
поворот направо, и мы, считай, на финишной прямой. Всю жизнь я слышал это
название санатория, но почему, интересно, Марат? В Питере я жил на улице Марата
и знал, что Жан Поль Марат родился в далеком 1743 году и ни разу не удосужился
приехать не только в Петербург, но и в Крым. Вообще Жан Поль Бельмон… нет-нет… Марат
был в числе вождей и идейных вдохновителей всей французской революции. Он был
вдохновителем и крайнего фанатизма, что, видимо, особенно нравилось большевикам.
После победы революции Марат был лидером якобинцев в Конвенте. После попыток
проведения контрреволюции он был одним из наиболее ярых сторонников якобинского
террора. За свою роль в терроре Марат и был убит Шарлоттой Корде. Так кто прав,
в конечном итоге? Мы же боремся с терроризмом! Надо будет поискать на карте
Крыма санаторий или хотя бы пансионат имени Шарлотты Корде. Вы, мой друг, не
встречали такого названия?
Но вот и Ластівчине
гніздо или, можно сказать, Къарылгъач ювасы, понятно? Да, понятно,
Ласточкино гнездо. Это на триединых крымских государственных.
Наконец-то, а то
упарились уже с этими дворцами и князьями…
Не буду растекаться
по древу, а в свойственной мне деловой и строгой манере, кратко сообщу: проект
замка «Ласточкино гнездо» был заказан инженеру А.В.Шервуду, сыну знаменитого
В.О.Шервуда – проектировщика здания Исторического музея в Москве. Как все
запутано. Владелец пожелал, чтобы строение напоминало средневековые замки его немецкой
родины. Этот памятник архитектуры,
стоит на честном слове и на отвесной Аврориной скале мыса Ай-Тодор. О чем я
неоднократно писал даже в blog (см. «Видоизменения»), не говоря о миллионах
путеводителей, гидов и фильмов – обращайтесь. Кстати, в Ласточкином гнезде
снимались эпизоды незабываемого фильма «Человек-амфибия». Именно под этой
скалой находилось логово «морского дьявола» Ихтиандра! Здесь же Станислав
Говорухин снимал фильм «Десять негритят». Удивительно, что сегодня, особенно
после воссоединения Крыма и России, в зале Гнезда открыта выставка льняных
изделий. У входа сидит кассирша и стоит суровый охранник в форме. К чему бы
это? Что за изделия «льняные» там демонстрируются?! Интригует, но денег и
времени жалко. Пусть их. Охраняйте. Между прочим, что там внутри
поинтересовался только я.
Время – деньги, но
здесь же, кроме Ласточкиного, есть еще одно гнездо - дворянское - с античным именем «Харакс», ради которого стоит на минутку задержаться. Вилла, как еще называют
это строение, отличается интересной архитектурой, потому что его автором
неожиданно для всех явился… вездесущий Николай Краснов.
Кроме того,
территория Харакского парка примечательна тем, что это одно из самых
теплых мест Южного берега Крыма. Климатологи и синоптики, ловя сотые доли
градуса, это провозглашают в каждом справочнике! «Харакс» был некогда имением
Великого князя Георгия Михайловича, и он назвал его в честь древнеримской
крепости, существовавшей на этом месте. Видимо сюда римляне и прокладывали
южнобережную дорогу, по которой мы ехали с утра.
Но не доехали. Не
доехали до «Кичкине» – крошечного дворца, возведенного за 4 года до революции
на высоком обрывистом берегу, так как дорога оказалась закрыта из-за оползня.
Интересно, что сползло и что осталось? Остался ли дворец, вот в чем вопрос? На
всякий случай сообщу – «Кичкине» принадлежал Великому князю Дмитрию
Константиновичу Романову, внуку императора Николая I. Дмитрий Константинович вообще
вырос в Ореанде – это рядом – в имении своего отца, великого князя Константина
Николаевича. Он приезжал сюда, на берег моря, вместе с братом Константином,
ставшего более известным как поэт под псевдонимом «К.Р.».
Цитировать поэзию К.Р.
не могу, прости, мой терпеливый читатель, устал. Я вижу, ты требуешь «Еще!
Еще!», но пока хватит, пора подкрепиться. Когда-то вместе с моей маленькой доченькой
мы отмечали ее день рождения именно в Ласточкином гнезде – было здорово! По над
пропастью летали бакланы и чайки, шумели ветер и море.
Это было недавно, это
было давно…
(продолжение следует)
Фото автора и, ввиду закрытости
некоторых объектов, из свободных архивов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий