22 марта вышел первый альбом
The Beatles «Please Please Me». На этом отчет о 1963 годе можно было бы и закончить,
поскольку любой уважающий себя и любитель и профессионал рок-н-ролла дальнейшую
историю знает наизусть, и нет никакой необходимости повторять прописные истины.
О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух – Книги, Трактаты,
Хроники и Исследования, посвященные квартету из Ливерпуля, перефразируя
Александра Сергеевича, воскликну и я! Только у меня целый стеллаж заполнен
произведениями различных авторов о Битлз, а у Коли Васина – первого битломана
СССР, целый музей! А в «Каверн-клубе»? А в Британской Библиотеке?! Или имеет
смысл повторить еще раз? В миллионный?!
Но обойти это событие мы тоже не имеем права и поэтому коротко и по
существу: альбом The Beatles «Please
Please Me» был выпущен лейблом «Parlophone» в срочном порядке, чтобы не
упустить невероятный успех заглавного трека, так как сингл «Please Please Me»/«Ask
Me Why» вышел 12 января и моментально занял первое место в британских чартах. Десять
песен альбома были записаны за 1 день – 11 февраля 1963 года. Оставшиеся четыре
трека были записаны еще в 1962 году. В альбом была включена более поздняя
запись песни «Love Me Do». Эта версия также вошла в последующий EP и в более
поздний американский сингл, ставший №1 в 1964 году. LP «Please Please Me» занял верхнюю строчку чарта
в мае 1963-го и возглавлял его 30 недель!
Однажды в будущем, в процессе подготовки Битловского рок-фестиваля в Феодосии, у
меня с моим добрым приятелем Евгением Борисовым, убежденным «старым»
рок-н-ролльщиком, разгорелся неожиданный спор – когда я, к слову, в очередной раз
превознес таланты Битлз, он возразил, что, мол, они слишком легки и несерьезны,
то ли дело Элвис или Лед Цеппелин. Я задохнулся от возмущения! Ведь все
очевидно!
Немного придя в себя, я возразил, что как раз Элвис, при всем уважении, не
написал ни одной стоящей песни, а Лед Цеппелин и вовсе не было бы по
определению, не будь самих Битлз и таких ранних песен как, скажем, «Taxman» или «Don't
Let Me Down» – назвал я
первые пришедшие в голову «тяжелые вещи». И я, в запале, продолжил приводить
многочисленные аргументы в свою пользу! Конечно, на вкус и цвет товарища нет,
но мало кто будет спорить, что более чем о Битлз не написано, не сыграно, не
спето, не сказано ни о ком другом. Кто бы что не любил, при удобном случае все
ссылаются на Битлз. Все великие рок-музыканты безоговорочно признают первенство
Битлз. Да Женя и не спорил – он высказал только свою имеющую право на жизнь точку
зрения.
К чему я все
это? Есть же «академики рок-н-ролла», так сказать, авторитетные источники, на
которые можно спокойно опереться и с умным видом сослаться…
Но источник для
всех измышлений один – Великое Сообщество Гениальных Музыкантов по имени
Beatles!
И поэтому дадим
слово именно Джону, Полу, Джорджу и Ринго, их друзьям и родственникам – пусть
сами расскажут когда, где это все началось и как все это было! И это
действительно настоящая история Битлз с их подлинных слов!
Итак, представьте,
сквозь время и пространство, они опять все вместе –
Джон Леннон: К своему родному городу я отношусь
точно также как любой другой человек. Я встречал людей, которые терпеть не
могут города, в котором родились и выросли. Наверное, потому, что там им жилось
паршиво. Мое детство в Ливерпуле было счастливым и здоровым, и мне нравится
вспоминать о нем. Это не помешало мне уехать и жить в другом месте, и все-таки
моим родным городом остается Ливерпуль.
Пол Маккартни: Ливерпулю присуща самобытность. В
радиусе десяти миль от него люди даже говорят с особым акцентом. Но стоит
отъехать от города дальше чем десять миль, и ты будешь уже в самом сердце
Ланкашира. Живя в Ливерпуле, нельзя не чувствовать эту обособленность. В
детстве главной приметой Ливерпуля для меня были трамваи. Можно было проехать
до самого конца трамвайного маршрута, до диспетчерского пункта, где
вагоновожатый поворачивал обратно. Повсюду нас окружали напоминания о войне. Мы
часто играли на месте зданий, разрушенных бомбежками, и я вырос, думая, что
слова «место бомбежки» означают почти то же самое, что и «детская площадка».
Джордж Харрисон: В те времена жизнь в Ливерпуле
кипела ключом. Река Мерси выглядела внушительно – со своими паромами и большими
паровыми судами, прибывшими из Америки или Ирландии. В городе было много старых
зданий и памятников, грязноватых, но живописных. Но то тут, то там между этими
прекрасными зданиями зияли прогалины. Здесь были руины зданий, которые
разбомбили в войну, – эти пустыри никто не расчищал.
Ринго Старр: Я не помню войну и бомбежки, хотя
Ливерпуль сильно пострадал от них. Наш район постоянно бомбили. Мне
рассказывали, что нам приходилось часто прятаться, мы спускались в угольный
погреб, больше похожий на шкаф.
Ливерпуль был
мрачным и безотрадным, но нас это не смущало.
Джон: Эпоха Билла Хейли обошла меня
стороной. Когда по радио передавали его записи, мать начинала танцевать, ей
нравилась эта музыка. Я часто слышал ее, но для меня она ничего не значила. С
Элвисом меня познакомил мой приятель Дон Битти. Он показал мне номер «Нью
мюзикл Экспресс» и заявил, что он великий. Речь шла о песне «Отель разбитых сердец».
Я решил, что название звучит фальшиво.
Пол: Однажды мы с Джорджем пошли в кино на
«Школьные джунгли». В фильме играл Вик Марроу, и это было здорово. Но самое
главное, основной музыкальной темой оказалась песня Билла Хейли «Рок круглые
сутки». Когда я услышал ее впервые, у меня по спине побежали мурашки, поэтому
мы просто не могли не пойти на этот фильм, мы сделали это ради одной песни.
Джордж: Став подростком, я впервые услышал
песню Фэтса Домино «Я снова влюблен». Можно сказать, что это был первый рок-н-ролл,
который я услышал. Учась в школе, я прослушал еще одну пластинку – «Шепчущие
колокола» Дел-Викингов. До сих пор помню, как там звучали гитары. А потом,
конечно, пришла очередь «Отеля разбитых сердец». Эта песня однажды прозвучала
по радио и навсегда впечаталась в мою память.
Ринго: Нам с Роем (Рой Траффорд – друг юности
Дика Старки) нравилась одна и та же музыка – рок-н-ролл. Я постоянно слушал
«Радио Люксембург». Слышимость была скверная, но это радио мне все равно
нравилось – по крайней мере, эта станция передавала разную музыку. По
воскресеньям мы с Роем слушали шоу Алана Фрида. Это был рок-н-ролл, и это было
классно.
Джон: Я всегда был бунтарем, потому что все,
что касалось общества, становилось поводом для мятежа. С другой стороны, я хотел,
чтобы меня любили и признавали. Потому я и оказался на сцене, словно
дрессированная блоха. Мне просто хотелось быть чем-то. Отчасти я мечтал о
признании во всех слоях общества и не желал быть только крикуном, безумцем,
поэтом и музыкантом.
Мими Смит, тетя Джона: Как-то раз я шла по
Пенни-Лейн и увидела ватагу мальчишек, наблюдавших за дракой. «Ну прямо как эта
шпана из Роуз-лейн, – подумала я. Это была другая школа, не та в которой учился
Джон. Наконец они расступились и из толпы вышел жуткий мальчишка в разорванном
пальто. Я в ужасе поняла – это был Джон.
Пол: На работе отцу часто приходилось
встречаться с людьми, на которых он смотрел снизу вверх, поэтому они с мамой
верили в важность учебы и самообразования. Думаю, именно им я обязан своими
амбициями.
Джордж: Помню, однажды у меня появились
деньги, я захотел приобрести «Рок круглые сутки» Билла Хейли и попросил кого-то
из родственников купить мне эту запись. Я не мог дождаться момента, когда
пластинка окажется у меня в руках, но тот к кому я обратился вернулся домой и
объяснил: «Все записи Билла Хейли распроданы, зато я принес тебе вот это».
«Этим» оказалась пластинка The Deep River
Boys. «О, дьявол! – подумал я, – какое разочарование!» В
общем это была первая пластинка, которая мне досталась. С тех пор я на всю
жизнь запомнил: нельзя разочаровывать людей, которые рассчитывают на тебя.
Ринго: Меня с детства тянуло к зелени, к морю
и открытым пространствам. Был ли у дома, в котором я жил, участок земли,
интересовало меня меньше, чем вид из окна. Я до сих пор остался странником,
бродягой. Я пытаюсь осесть где-то, но что-то гонит меня дальше.
Джон: Те выходные я провел у Джулии (мать
Джона) и Психа (так Джон звал своего отчима). Полицейский пришел к нам и
сообщил о несчастном случае. Все было как в кино: он спросил, не сыном ли я
прихожусь Джулии, ну и все такое. А потом он все объяснил, и мы оба побледнели.
Ее убил сменившийся с дежурства пьяный полицейский, после того как она зашла к
тете навестить меня. Меня она не застала, а когда стояла на автобусной
остановке, он сбил ее машиной. Ничего более ужасного со мной никогда не
случалось. Я пережил еще одну серьезную травму. Я потерял ее дважды. Первый раз
– когда переселился к тете. А второй раз – в семнадцать лет, когда она
по-настоящему, физически умерла. Потрясение стало для меня слишком сильным.
Пол: Смерть мамы сломила моего отца. Это
было хуже всего – видеть папу плачущим. Прежде я никогда не видел, чтобы он
плакал. Для семьи удар был ужасным. Когда вдруг понимаешь, что и родители
способны плакать, взрослеешь очень быстро. Плакать позволено женщинам, малышам
на детской площадке, даже тебе самому – все это объяснимо. Но, увидев, как
плачет отец, понимаешь, что случилось действительно что-то страшное, и это
потрясает твою веру во все. Однако я не позволял себе предаваться унынию. Я
выстоял. Тогда я научился прятаться в собственной раковине. Незачем было сидеть
дома и рыдать – такое средство порекомендовали бы сейчас, но не в те времена.
Джим Маккартни, отец Пола: Особенно тяжело было
зимой. Возвратившимся из школы мальчикам (Пол и его младший брат Майкл),
приходилось топить печь. Ну а я занимался стряпней. Но вот уж где была моя
главная головная боль – я никак не мог решить, какую родительскую роль мне
выбрать. Когда жена была жива, я ругал мальчишек. Я их строго наказывал, если
они того заслуживали. А вот жена была с ними доброй и мягкой. И вот теперь мне
нужно было решить, кем же я буду: отцом, матерью или и тем и другим. А может
быть, положиться на них, попробовать стать их другом и помогать друг другу
выкарабкаться?
Джордж: У меня было счастливое детство,
неподалеку жило множество родственников, близких и дальних. Часто по ночам я
просыпался, выходил из спальни, спускался вниз и видел собравшихся повеселиться
людей. Вероятно, это были мои родители и один два моих дяди. Некоторые из моих
дядей были лысыми; они говорили, что лысины они заработали, открывая двери
пабов головой, но мне всегда было жаль, что в доме праздник, а я ничего об этом
не знаю.
Луиза Харрисон, мама Джорджа: Джордж хотел
научиться играть сам, но у него не очень получалось. Бывало, он говорил: «Я
никогда этому не выучусь». А я отвечала: «Научишься, сынок, научишься. Нужно
только постараться». И он старался до того, что даже пальцы в кровь стирал. Я
повторяла ему: «Научишься, сынок, научишься». Я сидела с ним до двух, а то и до
трех часов ночи. Каждый раз, когда он говорил: «я больше не могу», я отвечала:
«Можешь, сынок, можешь».
Ринго: Отчим Гарри появился, когда мне было еще
одиннадцать. Он работал художником и декоратором в Бертонвуде, на американской
военной базе.
Я любил Гарри, и
мама любила его, а потом сообщила, что они собираются пожениться. Она спросила
меня: «Ну, что ты на это скажешь?» Поначалу идея мне не очень понравилась,
потому что мне было всего тринадцать, но я понимал: если я скажу «нет», она
замуж не выйдет. Детям нелегко оказываться в таком положении. Но я сказал: «Вот
здорово!» - потому что Гарри был хорошим человеком.
Элси Старки (Паркин), мама Ринго по поводу покупки
ударной установки: Риччи устраивал дикие сцены, если дед отказывал ему хоть в
шиллинге. Как-то раз папа зашел ко мне с новостью: «Ты знаешь, что хочет этот
распроклятый лоботряс?» Он всегда называл Риччи лоботрясом. Но он все же дал
денег, и Риччи честно вернул ему всю сумму – по фунту в неделю из своей
зарплаты.
Джон: В конце концов мы собрали в школе свою
группу. Парень, которому пришло в голову эта мысль, в группу так и не вошел.
Впервые мы встретились у него дома. Эрик Гриффитс играл на гитаре, Пит Шоттон –
на стиральной доске, Лен Гэрри и Колин Хэнтон – на ударных, Род Дэвис – на
банджо. С нами был еще Айвен Воан. Айвен учился в одной школе с Полом. Первый
раз мы выступили на Роузбери-стрит в честь празднования Дня империи (24 мая, в
день рождения королевы Виктории). Танцы устроили прямо на улице. Мы играли,
стоя в кузове грузовика. Нам ничего не заплатили. После этого мы часто играли
на вечеринках, иногда получали несколько шиллингов, но чаще играли просто ради
развлечения. Нам было неважно, платят нам или нет.
Пол: Однажды Айвен сказал мне: «В субботу в
Вултоне будет праздник (он жил рядом с Джоном в Вултоне). Хочешь пойти?» А я
ответил: «Пожалуй, я вроде свободен» Это случилось 6 июля 1957 года. В то время
нам было пятнадцать лет. Помню, как пришел на праздник; там всюду играли в
кегли и бросали кольца – все как обычно, – а на помосте перед небольшой толпой
слушателей играла группа. Первым делом я направился к сцене, потому что мы,
подростки, увлекались музыкой. Парень с волнистыми светлыми волосами, в
клетчатой рубашке, миловидный и вполне приличный на вид, пел песню, которая мне
нравилась «Come Go With Me» из репертуара Дел-Викингов. Слов он не знал, но это
было неважно, потому что никто из нас не знал слова. Отсутствие текста он
восполнял вставками из разных блюзов, и это восхищало меня, к тому же он хорошо
пел. Группа называлась Куорри, потому что Джон учился в школе «Куорри-бэнк», и
они мне понравились.
Айвен Воан: Я знал, что он отличный парень, других
я не приводил.
Джордж: В Ливерпульском институте учился один
парень, Айвен Воан, который жил по соседству с Джоном и познакомил его с Полом.
У Джона уже было имя, он стал известным персонажем в школе и знал об этом. Я
познакомился с Джоном чуть позже (не помню где), и они с Полом предложили мне
играть в группе Куорримен. К тому времени Джон уже учился в колледже искусств.
Не знаю, какие чувства к нему я испытывал, когда мы познакомились; я просто
считал его неплохим парнем.
Ринго: В Англии появились Лонни Донеган и
скиффл-группа The Vipers.
В клубе «Каверн» стали играть традиционный джаз и скиффл, вот почему мы начали
со скиффла. Мы с Эдди Майсом и Роем создали скиффл-группу, первую группу, в
которую я вошел – Скиффл-группа Эдди Клейтона (никакого Эдди Клейтона не
существовало). Все мы работали вместе. Эдди токарем, я – помощником инженера, а
Рой столяром.
Джон: Давным-давно жили-были три мальчика по
имени Джон, Джордж и Пол – так их окрестили. Они решили собраться вместе, потому
что были компанейскими ребятами. А когда они собрались, то задумались: зачем
они сделали это, ради чего? И вдруг все они схватились за гитары и подняли
страшный шум. И как ни забавно, это никого не заинтересовали, и меньше всего
самих трех мальчишек. Вот… а когда они вдруг встретились с четвертым, самым
маленьким мальчиком по имени Стюарт Сатклифф, то сказали ему: «Сынок, возьми-ка
бас-гитару, и все будет в порядке». И он послушался. Но не тут-то было, потому
что играть на ней он не умел.
Тогда они насели
на него и не слезали, пока он не научился играть. Но настоящего бита у них
по-прежнему не было, и тут появился один добрый старичок, который сказал: «У
вас нет барабанов!» - «У нас нет барабанов!» - воскликнули они. Так у них стали
появляться барабаны – одни приходили, другие уходили. Потом в Шотландии, во
время гастролей с Джонни Джентлом, группа по прозванию Битлз вдруг обнаружила,
что их песни звучат скверно, потому что у них нет усилителей. И они раздобыли
усилители. Многие спрашивают: что такое Битлз? Почему Битлз? Битлз – откуда
взялось это название? Сейчас мы вам объясним. Им было видение: на горящем
пироге явился человек и сказал: «Отныне и навсегда вы Битлз» - через букву «эй».
– «Спасибо, хозяин», - поблагодарили они в ответ.
Пол: Название придумали Джон и Стюарт. Они
учились в школе искусств, и, если нас с Джорджем родители еще загоняли спать,
Стюарт и Джон могли делать то, о чем мы только мечтали, – не ложиться спать всю
ночь. Тогда они и придумали это название.
Джордж: Это были наши первые профессиональные
выступления – тур по дансингам на севере Шотландии, в окрестностях Инвернесса.
Мы ликовали: «Ура! Нас пригласили выступать!» А когда мы увидели, что нас
приходят послушать максимум пять шотландских стиляг – все остальные сидели в
пабах до закрытия, – мы поняли, что никакие это не концерты. Вот и все.
Джон: Мы вели себя непростительно, запрещали
Стю сидеть с нами, есть с нами. Мы прогоняли его, и он уходил – так он учился
быть с нами. Все это было так глупо, но такими уж мы были.
Пол: Во время этих гастролей мы хорошо
поработали, играя в церковных залах по всей Шотландии, в таких городках, как
Фрейзерберг. Это было здорово, мы чувствовали себя профессионалами..
Джон: В то время у нас постоянно менялись
барабанщики, потому что люди, имеющие свои ударные установки, а это довольно
дорогой инструмент, были все наперечет.
Джордж: У нас был барабанщик Томми Мур,
который ездил с нами в Шотландию, – забавный парень, который играл во множестве
разных групп. Но он часто куда-то пропадал, поэтому нам приходилось искать
кого-нибудь другого.
Джон: Некоторое время мы играли в Ливерпуле,
никуда не выезжали, искали работу, а ребята из других групп твердили нам: «У
вас хорошо получается, когда-нибудь вы получите работу». А потом мы отправились
в Гамбург.
Джордж: Мы узнали о том, что можно выступать в
Штутгарте, на американских военных базах. Выяснилось, что такие концерты
устраивают по всей Германии, и это вдохновило нас. Нам понадобился еще один
человек, потому что нас было всего трое и Стюарт. Мы обрадовались, но подумали:
«Из Пола ударник никудышный. Где бы нам найти настоящего?» А потом я вспомнил
про парня, которому подарили ударную установку на Рождество. Его звали Пит
Бест, в подвале его дома находился клуб «Касба».
Пит Бест: Пол спросил, осталась ли у меня
ударная установка, я ответил, что недавно купил совершенно новый комплект. Я
очень им гордился. Он сказал, что их пригласили в Гамбург – не поеду ли я с
ними ударником? Я согласился. Они всегда мне нравились. Они обещали мне пятнадцать
фунтов в неделю, по тем временам, огромные деньги. Куда лучше, чем ходить в
педагогический колледж.
Луиза Харрисон: Но ведь он этого хотел. Кроме
того, им собирались очень прилично заплатить. Я знала, что они обязательно добьются
успеха. А ведь до того я слышала только: «Мам, у нас ангажемент. Одолжи денег
на автобус. Отдам, как только стану знаменитым».
Майкл Маккартни, брат Пола: Наш малыш всегда
умел обращаться с папочкой и добиваться своего. Помню, я пришел из школы, и он
как бы вскользь упомянул о том, что их пригласили в Гамбург. Я сказал: «Вот это
да!» Но он вроде бы не знал, соглашаться ему или нет, и разыгрывал
нерешительность. Я закричал: «Но это же потрясающе! Ты же станешь
знаменитостью!» Он спросил: «Как ты думаешь, папа меня отпустит?» Это был очень
ловкий ход. Я сразу стал на его сторону и тоже принялся уговаривать отца. Он
меня страшно разволновал, и мне отчаянно хотелось, чтобы он поехал.
Джим Маккартни: А что мне оставалось делать? Я
знал, что они уже себя хорошо показали. Это были их первые настоящие гастроли,
и они твердо решили ехать. Полу было всего восемнадцать. Конечно, я с ним
поговорил, ну, понимаете, чтобы был порядочным человеком и все такое. Что мне
еще оставалось?
Джон: Аллан Уильямс подвез нас в своем
фургоне. Мы проехали через Голландию, где кое-что стащили из магазинов.
Пол: Наконец поздно ночью мы прибыли в
Гамбург. Мы неправильно рассчитали время, и нас никто не встретил. Нам пришлось
долго водить пальцем по карте Гамбурга, но в конце концов мы отыскали район Сан-Паули,
а потом и Рипербан. К тому времени, как мы добрались до этой улицы, клуб уже
был закрыт. Нам было негде ночевать, а спать хотелось давно.
Джордж: В клубе «Индра» мы проработали около
месяца, а потом клуб закрыли и нас перевели в «Кайзеркеллер», где раньше играли
«Дерри и Выпускники». Их двухмесячный контракт закончился, и вскоре их должны
были сменить «Рори Сторм и Ураганы».
Ринго: Гамбург оказался классным. Я приехал с
Рори Стормом и Ураганами. Никаких фургонов – у нас уже были костюмы, поэтому мы
прилетели самолетом и восхищались этим. А когда мы прибыли, Кошмидер предложил
нам спать в служебных помещениях «Кайзеркеллера», потому что в кинотеатре
ночевали Битлз.
Стюарт Сатклифф: С тех пор как мы приехали в
Гамбург, мы стали играть в тысячу раз лучше, и Аллан Уильямс, который в то
время послушал нас, сказал, что ни одна из ливерпульских групп нам и в подметки
не годится.
Джордж: Нам пришлось выучить миллион песен.
Выступать мы были вынуждены так долго, что играли все подряд. В Гамбурге мы
перестали чувствовать себя учениками, мы научились выступать перед публикой.
Пол: Нам и в голову не приходило писать
свои песни. Достаточно было чужих. Я написал пару коротеньких вещиц, но никому
не осмеливался показать их, тем более что они и вправду были коротенькими. Мы
играли все лучше и лучше, послушать нас приходили другие группы. Мы особенно
гордились, когда из клуба «Топ Тен» (большого, куда куда мы стремились попасть)
пришел Тони Шеридан или когда Рори Сторм или Ринго оставались на наши
выступления.
Джон: Чего мы только не вытворяли! Мы ломали
сцену задолго до того, как появились The Who и начали все крушить; мы оставляли
гитары играть на сцене, а сами уходили. Мы напивались, ломали технику. Причиной
всему было наше состояние.
Джордж: Если не спишь несколько дней,
возникают побочные эффекты прелудина (который ребятам давали для поддержания
тонуса) и выпивки – галлюцинации, ты становишься странным.
Стюарт: Недавно я обрел замечательных (немецких)
друзей, самое прекрасное трио, которое я когда-либо видел. Они сразу покорили
меня. Девушка считала меня самым красивым парнем в группе. И мне, человеку,
который считал себя самым заурядным из членов группы, объяснили, как потрясающе
я выгляжу даже на фоне признанного Ромео Джона и его верных последователей Пола
и Джорджа – гамбургских казанов.
Пол: Гамбург открыл нам глаза. Мы приехали
туда детьми, а уехали… постаревшими детьми!
Джордж: Прошло два месяца, прежде чем мы
наконец поняли, что полицейские говорят: «Всем лицам моложе восемнадцати лет
покинуть клуб». Мне было всего семнадцать, я сидел на сцене и нервничал. Я
вернулся в Англию совсем один, но вскоре выяснилось, что одновременно со мной
выслали Пита и Пола, и они опередили меня. Через несколько дней вернулся и
Джон, потому что ему не имело смысла оставаться в Гамбурге, а Стюарт немного
задержался, решив остаться у Астрид.
Нил Аспиналл, менеджер Битлз, школьный друг Пола и
Джорджа: В то время они много выступали в Ливерпуле и его окрестностях. Группам
было где играть – в дансингах, ратушах, таких клубах, как «Каверн», «Железная
дверь», «Голубой Ангел», но все они были преимущественно джазовыми. В клубе
«Каверн» играли музыку Кенни Болла и Акера Билка. Рок-н-ролльным группам
разрешали выступать в перерывах и перед началом концерта основной, джазовой
группы.
Джордж: Мы начали выступать в дансингах. Там
всегда сразу несколько групп, не меньше пяти, мы выходили на сцену вслед за
кем-нибудь, отрабатывали свое отделение и приобретали все большую популярность.
Нас любили за то, что мы были уже опытными и много чему научились в Германии.
Зрители не верили своим глазам. Все группы были похожи друг на друга, как
близнецы, а потом появлялись мы, начинали прыгать и топать ногами. Настоящие
дикари в кожаных костюмах. Нам понадобилось время, чтобы понять, насколько мы
лучше остальных групп.
Джон: Я писал для газеты «Мерси Бит».
Некоторые вещи вошли в мою книгу «Собственной рукой»; я писал статьи под
названием «Битник», потому что восхищался рубрикой «Бич» в «Дейли Экспресс».
Тогда-то мы вместе с Джорджем и написали эту историю – «На горящем пироге
появился человек…», потому что нас постоянно спрашивали: «Откуда взялось наше
название «Битлз»?»
Пол: Брайану Эпстайну принадлежал магазин
под названием «NEMS» и мы покупали
там пластинки. Там вечно толпился народ, это был один из магазинов, где всегда
можно было найти нужные записи. Мы успешно выступали в клубе «Каверн», собирая
толпы слушателей; о нас заговорили. Случилось вот что: какой-то парень зашел в
магазин Брайана и попросил пластинку «My Bonnie» группы Битлз. Брайан поправил его: «Это пластинка
Тони Шеридана», - и пообещал заказать ее. Затем Брайан узнал, что мы выступаем
всего в двухстах шагах от его магазина. Он пришел в «Каверн», а нам тут же
передали: «В зале Брайан Эпстайн, возможно менеджер или агент. Так или иначе,
вполне взрослый мужик». В то время мы делили людей на таких, как мы, и
взрослых.
Джон: Он производил впечатление опытного и
богатого человека – вот и все, что я помню. Эпстайн служил в музыкальном
магазине и не мог не замечать, как много стиляг и рокеров играют громкую музыку,
которой так увлекалась молодежь. И он думал: «Стоит попробовать себя в этом
бизнесе». Ему это нравилось. Нравилось, и все тут. Он захотел стать нашим
менеджером, он сказал нам, что думает, это ему под силу, а мы, за неимением
лучшего, ответили: «ладно, попробуйте».
Нил Аспенал: Брайан учил нас поведению на сцене. Мы
стали следить за тем, как мы одеваемся, мы стали кланяться зрителям после
каждого номера, мы обрезали торчащие концы гитарных струн. Поначалу эти советы
вызывали протест. И поклоны… Джон кланялся, но нехотя. Он размахивал руками и
острил специально для нас. Мы понимали, почему он это делает, смеялись, но,
думаю, до зрителей смысл происходящего не доходил.
Джордж: Помню, когда мы отправились в студию
«Дека», шел снег. Мы просто вошли, поставили усилители и начали играть.
Джон: Мы вернулись домой и долго ждали, а
потом узнали, что нас отвергли, и решили, что это конец.
Джордж: Несколько лет спустя я узнал, что
вместо нас «Декка» подписала контракт с Брайаном Пулом и The Tremeloes. Глава
«Декки» Дик Роу тогда пророчески заявил» «Гитарные группы уже выходят из моды,
мистер Эпстайн».
Пол: Должно быть, теперь он кусает себе
локти.
Джон: Надеюсь, он искусал всего себя до
смерти!
Пол: Кажется, первой собственной песней,
которую мы исполняли, была одна из самых неудачных, под названием «Like Dreamers Do» (которую
позднее тоже стали петь другие). Поначалу и этого было достаточно. Мы
отрепетировали и начали играть, она всем понравилась, потому что была новой.
Услышать ее можно было только придя на наш концерт. Оглядываясь назад, мы
понимаем, что поступали очень разумно, хотя действовали интуитивно: мы
превращались в группу, не похожую на другие.
Джон: Исполнять собственные песни мы начали
в Ливерпуле и Гамбурге. Играть «Love Me Do»,
одну из наших первых песен, Пол стал, когда ему было лет пятнадцать. Так мы
осмелились сыграть что-то свое. Для нас это было не просто, поскольку мы играли
отличные чужие вещи.
Джордж: В апреле 1962 умер Стюарт Сатклифф. К
тому времени он уже ушел из группы. Незадолго до смерти он приезжал в Ливерпуль
(в пиджаке без воротника от Пьера Кардена – он начал носить такие раньше, чем
мы), погулял по городу, побыл с нами – как будто предчувствовал, что больше мы
с ним не увидимся. В его приезде было что-то теплое, и теперь, оглядываясь
назад, я понимаю, что он приезжал прощаться.
Пол: Из наших сверстников мало кто умирал,
мы все были слишком молоды. Умирать полагалось пожилым людям, поэтому смерть
Стюарта потрясла нас. У меня она вызвала угрызения совести, потому что мы
нередко ссорились.
Джон: Я уважал Стю, я знал, что он всегда
скажет мне правду.
Джордж: Прослушивание в студии «Парлофон»
состоялось в июне 1962 года. Оно прошло сносно. Думаю Джордж Мартин
почувствовал, что мы еще неопытны, но в то же время не лишены своеобразия.
Пол: Джордж Мартин привык к барабанщикам
биг-бэндов с хорошим чувством ритма. А наши ливерпульские барабанщики были
энергичными, эмоциональными, даже расчетливыми, но чувства ритма им
недоставало. Это беспокоило продюсеров, делающих записи. Джордж отвел нас в
сторонку и сообщил: «Ударник меня совершенно не устраивает. Не могли бы вы
заменить его». Мы сказали: «Нет, не могли бы!» В том возрасте такой поступок
казался нам ужасным. Разве мы могли предать друга? Конечно, нет. Но речь шла о
нашей карьере.
То, что мы
«отцепили» Пита, было для нас серьезным испытанием.
Джон: Мы знали о возможностях Ринго. Он стал
звездой еще до того, как мы познакомились. Ринго был профессиональным
ударником, умел петь, поэтому его талант рано или поздно все равно бы
проявился. Не знаю, каким образом, но то, что у Ринго была искра Божья, было
очевидно. От него словно что-то исходило. Он был личностью.
Джордж: Для меня все было очевидно: Пит болел,
пропускал концерты, его заменял Ринго. Всякий раз казалось, что так и должно
быть. Наконец мы сообразили: Ринго должен стать постоянным членом группы. Мы не
знали, как сказать Питу, что больше он нам не нужен. Да и кто смог бы сказать
такое. Мы возложили эту задачу на нашего менеджера Брайана Эпстайна, и,
по-моему, он справился с ней неважно.
Ринго: Одновременно с предложением от Битлз я
получил такие же предложения от King Size Taylor
and The
Dominoes и от Джерри и The
Pacemakers. Однажды утром, когда я еще лежал в
постели, мать постучала в дверь спальни и сообщила: «Пришел Брайан Эпстайн». О
нем я почти ничего не знал, но мне казалось странным, что у Битлз есть менеджер
– у всех остальных групп его не было. Он сказал: «Не согласитесь ли вы
участвовать в дневном концерте в клубе «Каверн» вместе с нами?» Я ответил:
«Дайте мне минуту, чтобы одеть брюки и выпить чашку чая, и я еду с вами». Он
отвез меня до клуба на своей шикарной машине, и я отыграл этот концерт. Ну,
вот, Джон потребовал: «Сбрей бороду, Ринго, и смени прическу». Услышав это, я
подстригся и стал членом группы. Во время первого же концерта в клубе «Каверн»
разразилась буря. Вспыхнула драка, стоял дикий ор: половина аудитории
возненавидела меня; другой половине я понравился. Джорджу поставили синяк под
глазом, я старался не поднимал головы.
Пол: В сентябре мы отправились в Лондон
вместе с Ринго и снова играли в «ЕМИ». На этот раз мы заключили контракт. Так
мы вступили в тот мир.
Джордж: Мы играли «Love
Me Do»
на сцене, она звучала не плохо, ее написали Пол и Джон. Мы хотели спеть именно
ее: другие песни, которые мы предлагали, были слишком слащавыми. Джордж Мартин
прослушал обе песни и, кажется, решил, что «How
Do You
Do It»
все-таки должна стать нашим вторым синглом. Но мы спешно закончили работу над «Please Please
Me» и записали ее.
Джордж Мартин, продюсер «Парлофон»: В те дни было
обычным делом подыскивать песни для исполнителей. Я был убежден, что «How Do
You Do
It» просто обречена на успех. Она вовсе не была
шедевром, не была самой чудесной песней, какую я когда-либо слышал, но я
считал, что в ней есть тот необходимый компонент, который притягивает людей – и
мы записали ее. Солировал Джон. Им эта песня не нравилась, но запись
получилась, и я чуть было не выпустил ее как первый сингл Битлз.
В конце концов я
согласился на «Love Me Do»,
но выпустил бы и «How Do You
Do It»,
если бы меня не уговорили прослушать еще один вариант «Please
Please Me».
Пол: Отказ от песни «How Do
You Do
It» был первым проявлением наших притязаний. Вторым
поворотным моментом в нашей жизни стал наш ультиматум Брайану Эпстайну: «Мы не
поедем в Америку, пока не станем там первыми». Мы выжидали – и поступили,
думаю, абсолютно правильно. Да это было дерзко.
Джон: Главное, что песня попала в хит-парады
уже через два дня, и все решили, что это надувательство, потому что сведения о
продажах присылали в том числе и из магазина нашего менеджера. Все на юге
думали: «А-а-а, так это он сам покупает эти пластинки, потому они и попадают в
хит-парады!» Но он ничего подобного не делал.
Пожалуй, здесь стоит
прервать наших героев и ограничиться этим, первым периодом творчества Битлз,
который был самым главным. Но именно так… пришла земная слава!
Для полноты
картины, приведем всю официальную дискографию Битлз: «Please Please Me» (1963), «With The Beatles»
(1963), «A Hard Day's Night» (1964), «Beatles For Sale»
(1964), «Help!» (1965), «Rubber Soul»
(1965), «Revolver» (1966), «Sgt. Pepper's
Lonely Hearts Club Band» (1967), «Magical Mystery Tour» (1967), «The Beatles» (Белый альбом) (1968), «Yellow Submarine» (1969), «Abbey Road»
(1969), «Let It Be» (1970).
Да, всего 13
альбомов – были и есть композиторы и исполнители куда продуктивнее. Но
продукция и вдохновение, разные вещи.
В этом же году, нагнетая ажиотаж, Битлз выпустили
второй диск – «With The
Beatles», который продолжил историю «Please Please
Me», включив в себя еще больше собственных песен двуглавого
композитора Леннон-Маккартни. В альбоме дебютировал Джордж Харрисон – «Don’t
Bother Me». Свой второй LP группа
записывала во время редких пауз между концертными турами, бесконечными радио и
ТВ выступлениями, включавшими престижное шоу «Sunday Night» в лондонском «Palladium»,
а также их первым официальным туром в Швецию. Тогда же впервые появился термин
«битломания», и это подтвердилось в этом же году, когда The Beatles выступили
перед Ее Величеством Королевой Елизаветой
II,
Королевой-матерью и Принцессой Маргарет.
Черно-белая обложка альбома «With the Beatles», созданная
Робертом Фриманом, стала новым словом в истории и поп-арта (тоже нового вида
искусства) и рок-музыки. Альбом дебютировал сразу на 1-м месте в чарте, сместив
«Please Please Me», и оставался на вершине 21 неделю из 51 недель, проведенных
в двадцатке.
Поддерживая
путеводную нить всей нашей истории, скажу, что впервые мир испытал такое
единение взглядов и мнений, и это событие отпечаталось в сознании не одного
поколения. А когда человечество в едином порыве думает о прекрасном, то нам
открывается часть пространства, которое набито всякими сокровищами, правда,
нематериальными – знаниями, гармониями. Об этом скоро скажут и сами Битлз в
«Люси в небесах с самоцветами». Дай Бог нам еще когда-нибудь почувствовать нечаянную
радость не от сотни в кармане, а от простой мелодии.
Я думаю, что само
рождение
The
Beatles закрыло первую страницу истории рок-н-ролла. Страницу бурную
и непредсказуемую, по-юношески беззаботную и отчаянно смелую. Рок-музыка, прошедшая сквозь
запреты «взрослых» и жестокие гонения «разумных», вступила в возраст плодотворной молодости, перешла
на другой уровень и уже очень скоро критики и музыканты будут говорить об иных
формах, концепциях, стилях, рок-операх и прочих мелизмах. Неуправляемый водопад
рока войдет в рукотворное русло, где разобьется на тысячи струй и течений,
появятся новые инструменты, звуки и мелодии. И, главное, появятся совершенно
новые люди с совершенно новым сознанием!
(Из книги "Рок и Мир")
LP «Please Please Me»
Дата выпуска 22 марта 1963 г.
Длительность 32:45
Продюсер Джордж Мартин
Parlophone
01 - I Saw Her Standing There
02 - Misery
03 - Anna (Go To Him)
04 - Chains
05 - Boys
06 - Ask Me Why
07 - Please Please Me
08 - Love Me Do
09 - P.S. I Love You
10 - Baby It's You
11 - Do You Want To Know A Secret
12 - A Taste Of Honey
13 - There's A Place
14 - Twist And Shout
Комментариев нет:
Отправить комментарий